Законник. - Страница 19

— Нет, ваше высочество! Как вы могли подумать? Ну, какой может быть сон за три часа до рассвета?

— Никакого… — зажигая очередной светильник, раздраженно буркнул брат. — Скажи, как ты можешь спать в полной темноте?

— Приблизительно так же, как и при свете… — съязвила я. — Главное, чтобы не мешали…

— Мне нужна твоя помощь… — пропустив мимо ушей очередную колкость, заявил он. — И чем быстрее — тем лучше…

— Рассказывай… — вздохнула я, почувствовав, что он все равно не отвяжется.

Коэлин закончил зажигать свечи на прикроватном столике, неторопливо подошел к подоконнику, и, забравшись на него с ногами, хмуро уставился в темноту:

— Мне кажется, что отец приказал мессиру Угтаку сделать все, чтобы моя рана заживала как можно дольше…

— Зачем это ему? — искренне удивилась я.

— Скорее всего потому, что ему надоели мои дуэли… — фыркнул брат. — Заставить меня не драться он не в состоянии. А вот замедлить мое выздоровление — может…

Я подложила под голову подушку, устроилась поудобнее и поинтересовалась:

— Что, рана все еще кровит?

— Нет… Но я до сих пор не могу нормально работать правой рукой! — он взмахнул воображаемым мечом и поморщился от боли. — Малейшее неловкое движение — и вот тут, в животе, словно что-то рвется…

— Может, ты слишком торопишься? — начала, было, я. И тут же замолчала, увидев, как перекосилось лицо брата.

— Тороплюсь? С той дуэли прошел почти год! Год — а я все еще слаб, как двухнедельный телок…

— Рана была очень серьезной… — вздохнула я. — Никто не верил, что ты выкарабкаешься…

— А я — выкарабкался! Всем назло… — злорадно хмыкнул он. А потом помрачнел: — Только вот выздороветь никак не могу. В общем, мне надо, чтобы ты расспросила Угтака. Желательно прямо сейчас…

— Ты куда-то торопишься?

— Да… Мне надо успеть встать на ноги, пока равсары еще во дворце…

— Кто? Равсары? — удивилась я.

— Ну, ты в своем Кошмаре совсем оторвалась от жизни… — посмотрев на меня, как на юродивую, буркнул брат. — Отец побратался с Равсарским Туром, одним из самых удачливых военных вождей горцев за последние лет пятьдесят…

— А ты, конечно же, хочешь скрестить с ним меч?

В глазах Коэлина полыхнуло фамильное бешенство:

— Он — животное! Огромное, неуправляемое, могучее… И опасное, как…

— …как веретенка… — поддакнула ему я. — Поэтому ты готов вцепиться ему в глотку… Зубами…

Коэлин с вызовом посмотрел на меня:

— Да! Готов!!!

— В глотку побратиму своего отца? — уточнила я.

— Да какой он побратим? Так… Очередная игрушка в политических играх… Расходный материал… — поморщился брат. — Уж кто-кто, а я знаю это совершенно точно…

Я недоверчиво посмотрела на него: как правило, Иарус Молниеносный посвящал в детали своих планов только непосредственных исполнителей.

— Отец сказал, что мне пора заняться делом… — увидев сомнение в моем взгляде, объяснил Коэлин: — Поэтому каждый день с рассвета и до обеда я изображаю его тень. И выслушиваю пространные объяснения мотивов того или иного решения…

— Все равно, ему это не понравится… — увидев, что он не лжет, вздохнула я. — Если ты убьешь его игрушку, то, тем самым, нарушишь какие-то планы…

— Да какие там планы? — скривился он. — Очередные поиски прохода через Ледяной хребет, и месть за испытанное унижение. Отец почему-то считает, что горцам тропы не нужны, поэтому они без особого труда доберутся до замка Красной Скалы…

— И что дальше? — внутренне окаменев, спросила я.

— Дальше — все, как обычно: удар в подбрюшье и торжество победителя…

— Да, но сами Утерсы, и воины их Правой Руки — это не тренировочные манекены на заднем дворе… — воскликнула я. — Они порубят равсаров еще на подходах к замку…

— Было бы кому рубить… — хохотнул Коэлин. — Отец всегда правильно выбирает время для атаки, а в настоящее время в замке Красной Скалы воинов почти нет.

— Как это?

— А вот так! Основная масса — в пограничных крепостях. Еще три десятка отправились вместе с Утерсом Неустрашимым в Арнорд, в королевский дворец. И приблизительно столько же мотается вместе с его сыном, Утерсом Законником, по югу Элиреи. Соответственно, жена и дочери графа Логирда практически беззащитны…

— Жена и дочери? — представив себе лица Камиллы, Айлинки и Лидии Утерс, глухо повторила я.

— Угу… — кивнул Коэлин.

— И ты хочешь помешать убийству беззащитных женщин? — зачем-то спросила я.

— Помешать? — брат непонимающе посмотрел на меня. — Да мне на них наплевать! Меня бесит Равсарский Баран! Когда я вижу его самодовольную рожу, у меня темнеет в глазах: здесь, в МОЕМ дворце, он чувствует себя королем!!!

— Может, стоит поработать еще и с ним? — осторожно поинтересовалась я.

— Нет!!! — взвыл брат. И тут же схватился за живот. — Я хочу честного боя…

— Честного? Ты не держал в руках меч почти год! Ты еле двигаешься! Ты его не…

— Я — один из лучших мечников Делирии! — гордо вскинув голову, заявил Коэлин. — И зарублю это вонючее… э-э-э… животное раньше, чем оно успеет понять, что я… э-э-э… атакую…

Увидев капельки пота, выступившие на его лице, я вдруг поняла, что передо мной — тот самый случай одержимости идеей, о котором мне рассказывали еще на первом году обучения. И попыталась проверить свой вывод: